В этом подкасте мы много говорили о том, что будет дальше с Россией и как сделать, чтобы это будущее стало лучше. Теперь мы поговорим о будущем с теми, кому придётся его строить — с молодыми людьми, студентами первых курсов российских вузов.В начале 2023 года они рассказали нам, что они думают о войне, боятся ли мобилизации, планируют ли уезжать и почему многие из них несмотря ни на что хотят связать свое будущее с Россией. В предыдущем выпуске вы найдёте разговор с теми же ребятами полтора года назад, в 2021 году. Тогда они были старшеклассниками, много думали о будущем в России или за её пределами и только формировали свое мнение о митингах и власти.
В этом подкасте мы много говорили о том, что будет дальше с Россией и как сделать, чтобы это будущее стало лучше. Теперь мы поговорим о будущем с теми, кому придётся его строить — с подростками.Мы встретились с этими ребятами 16-17 лет полтора года назад, летом 2021 года. Тогда пропагандисты, колумнисты и просто люди в интернете активно обсуждали, почему школьники ходят на митинги. Мы решили спросить самих старшеклассников, что они думают о стране, в которой родились и выросли, но в которой еще ничего не выбирали. В этом выпуске вы услышите наш разговор с ребятами, который состоялся в 2021 году. Они расскажут, видят ли они свое будущее в России или в эмиграции, что их раздражает в России больше всего и как они говорят о политике с родственниками. А мы объясним, что особенного именно в этих подростках и зачем их слушать. Во следующем выпуске — разговор с теми же самыми ребятами, записанный в начале 2023 года. За это время из школьников они превратились в студентов, прошёл почти целый год войны. Мы спросили у ребят, что изменилось за эти полтора года в их отношении к России и видят ли они по-прежнему своё будущее на родине.
Сегодня мы поговорим о том, как можно применить идеи анархизма в России после Путина и как они могут помочь стране выйти из идеологического тупика. Наша гостья — Мария Рахманинова, доктор философских наук, специалистка по социальной и политической философии.Вот о чем мы поговорили:— Почему об анархизме всегда говорят как о чём-то сказочном и нереализуемом? Возможен ли он на самом деле?— Как власть вырастила в россиянах чувство оскорблённости и превосходства над миром. Значит ли это, что государство десятилетиями готовилось к войне? — «Власть лишила людей техник производства собственных смыслов — но какой-то смысл им по-прежнему нужен».— Почему империю так раздражают провинции, которые пытаются говорить о себе сами?— Как государство заставило людей перестать ставить во главу угла свою личную жизнь и начать вкладываться в войну?— «Люди схватились за эти Z и V, как ребёнок хватается за конфету».
Сегодня мы говорим о правах ЛГБТ в России и наш гость — Борис Конаков, журналист, ЛГБТ и ВИЧ-активист.— Правда ли, что во время группы Тату россияне были толерантнее? — «Геи — последнее, что будет волновать новую власть». Что будет с правами ЛГБТ после Путина— Сапфо или «Лето в пионерском галстуке». Какие книги об ЛГБТ нужно ввести в школьную программу?— Как разговаривать об ЛГБТ с близкими, которые верят российской пропаганде.
Сегодня наша гостья — экожурналистка и постоянный наблюдатель ООН по климату Ангелина Давыдова. Вот о чем мы поговорили:— Как война повлияла на экологическую ситуацию и как это придётся исправлять?— Какие три вещи нужно сделать в первую очередь тем, кто придёт после Путина, чтобы спасти природу в России?— «Россия называет себя мировым хранилищем лесов, но не заботится о них».— «Интересы маленькой группы сейчас стоят выше общественных». Почему для спасения климата нужно перестроить экономику. — Где будут жить граждане стран, которые полностью погрузятся под воду из-за глобального потепления?
Сегодня наш гость — практикующий врач-психиатр Дмитрий Кутовой. Вот о чём мы поговорили:— «Бред становится мейнстримом». Что происходит с психикой человека, на которого воздействует пропаганда?— Почему не стоит переубеждать пожилых родителей?— «Соседи, кажется, нас травят». Почему теории заговора так популярны?— Как россиянам придётся восстанавливать психику после Путина?— Как и почему пропаганда влияет даже на тех, кто в неё не верит?
Сегодня наш гость — Алексей Ракша, демограф и бывший сотрудник Росстата. Вот о чем мы с ним поговорили:— «Лучше бы её вообще не проводили». Почему перепись населения 2021 года сделала только хуже?— Акцизы на сахар и соль, пропаганда ЗОЖ, налоговые льготы, государственные няни — что нужно сделать сразу после Путина?— Почему мы не узнаем, сколько точно людей уехали из России после начала войны?— Что не так с материнским капиталом?— Из-за войны ценность жизни будет падать, а число случаев насилия расти. Возможны ли вообще перемены к лучшему?
Сегодня наш гость — Андрей Колесников — журналист и политолог, бывший шеф-редактор «Новой газеты» и сотрудник Московского центра Карнеги. Вот о чем мы с ним поговорили:— Зачем строить планы на будущее, если непонятно, когда оно наступит?— Почему оккупация помогла Германии «вернуться к норме» и что для этого придется сделать России?— «Не надо нас пугать приходом Пригожина». Есть ли вероятность, что после Путина будет хуже?— Развалится ли Россия?
Сегодня наш гость — Константин Сонин, экономист, профессор Чикагского университета. Вот о чем мы с ним поговорили:— «У пациента рак, а вы спрашиваете, какую ему сделать причёску». Есть ли вообще смысл говорить о том, что будет после Путина?— Почему государство ничего не может сделать для образования, кроме обеспечения экономического роста, свободы и стабильности.— «Таких человеческих потерь не было с 1991 года». После начала войны вузы потеряли лучших преподавателей. Кто остался?— Что хорошего в российском образовании и получится ли это сохранить?— «Проблема не столько в том, что студенты списывают, сколько в том, что преподаватели списывают диссертации». — Почему даже война и отъезд преподавателей не могут помешать учиться каждому конкретному студенту?
Hаш гость — российский историк-американист, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге Иван Курилла. Вот о чем мы поговорили:– Почему если вернуть свободу слова, то отношения с США начнут восстанавливаться сами собой?— Зачем разным странам нужна идея о том, что они «не такие, как их соседи». — Какие ошибки Америка совершила в девяностые?— Почему Западу придется включить Россию в диалог и куда приведет изоляция?— Действительно ли россияне и американцы друг друга не любят и с чего это началось?
Это подкаст русской службы The Moscow Times «После Путина». Здесь мы говорим с аналитиками и экспертами о том, что не так с путинской Россией и как нужно будет реформировать нашу страну после неминуемого конца нынешнего политического режима.Сегодня наш гость — Аббас Галлямов, политолог, политтехнолог, бывший спичрайтер Путина. Вот о чем мы поговорили:— «Империалистическая война легко переходит в гражданскую». Чем опасно для власти то, что происходит на фронте и в тылу.— «Отец родной, надо что-то делать». Почему элиты сами предложат Путину выбрать преемника.— «В отношениях Путина и силовиков впервые есть трещина». Что может помешать власти подавить протесты и почему они могут быть массовыми. — Какие варианты есть у Путина: ядерная бомба, преемник, возможные протесты и их подавление.
Сегодня наша гостья — Тамара Эйдельман, педагог, историк, писательница и блогер. Вот о чем мы с ней поговорили:— Почему школа сейчас — это территория насилия и как это изменить?— «Если бы я была министром образования». Что нужно изменить в российской школе.— «Устные экзамены — это унизительно». Почему лучше ЕГЭ ничего не придумали. — Зачем упрощать школьную программу?— Какую роль должны играть родители в жизни школы?— Как всего несколько простых действий могут снизить стресс для школьников и упростить всем жизнь?
Сегодня у нас две гостьи. Это Анастасия Гарина, бывшая глава московского отделения комитета против пыток и исполнительный директор Центра защиты прав человека «Мемориал», созданного командой ликвидированного ПЦ. А также Яна Теплицкая, член петербургской ОНК 4 созыва (ОНК — это общественная наблюдательная комиссия по защите прав человека в местах принудительного содержания, то есть люди, которые могут посещать СИЗО, колонии и другие места лишения свободы и рассказывать, что там происходит). Вот о чем мы с ними поговорили:— Что такое «перелимит» и почему в Норвегии люди ждут своей очереди, чтобы попасть в тюрьму?— Нужно ли наказывать преступников и должна ли быть «предметом исправления» человеческая душа?— «Снять погоны». Почему во ФСИН нужно привлекать сотрудников НКО и негосударственные организации?— «В Америке лучше или хуже?» Что есть хорошего в российской пенитенциарной системе.— «Сорокалетние мужики танцуют в костюме сигареты». Почему российская система ФСИН построена на унижении.
Сегодня наша гостья — основательница фонда «Свободная Бурятия» Александра Гармажапова. Вот о чём мы с ней поговорили: — «При любом бытовом конфликте тебе напомнят, что ты не русский». Как проявляется национализм?— «Нам каждый день рассказывали, что все чеченцы террористы». Почему национализм — вина государства?— «Нужно начать с себя». Как бороться с этнической нетерпимостью. — За что Россия должна попросить прощения.— «Дикари с национальных окраин». Почему все обвиняют бурятов в военных преступлениях. — «Новый президент России должен любить людей». Кто мог бы стать лидером России и что нужно изменить в Конституции.
Сегодня наш гость — адвокат и бывший сотрудник Секретариата Европейского суда по правам человека в Страсбурге Сергей Голубок. Вот о чём мы поговорили:— «Суды воспринимают себя не независимым арбитром, а участником правоохранительной системы». — «Отсутствие правосудия где-то означает его отсутствие везде». Почему «политические суды» не отличаются от «обычных». — Что такое «политическая воля» и зачем она нужна?— «Судьи со стеклянными глазами». Почему важно, как выглядит правосудие? — Что важнее — уволить «плохих» судей или нанять «хороших».— «Чтобы огурцы не делались солёными, нужно вылить из банки рассол». Как поменять систему, чтобы в ней можно было работать.
Сегодня наш гость — Виталий Егоров, популяризатор науки, автор блога «Зелёный кот». Вот о чем мы с ним поговорили:— Почему в Роскосмосе половина сотрудников ничего не делают, но если их уволить — оставшиеся смогут построить только половину ракеты.— «Если спутник должен проработать 15 лет, российский проработает семь». В чём причина?— Как построить самостоятельную космонавтику в условиях санкций.— Зачем создавать в России частную космическую компанию.— «Если Илона Маска об этом спросят, он может ответить: потому что я так хочу». Зачем вообще осваивать космос? — «Все следили за роботом Фёдором». В чём талант Рогозина?— Идеология и пропаганда в космонавтике были всегда?
Сегодня наш гость — Федор Катасонов, врач-педиатр, популяризатор доказательной медицины и автор книги «Федиатрия». Вот о чем мы с ним поговорили:— Почему Минздрав — архаичная конструкция и чем его заменить.— «Люди не знают, сколько и за что они платят, и поэтому не требуют ничего за свои деньги». Почему медицинская помощь должна быть платной. — Чем недовольны пациенты израильских врачей?— Почему пациенты тоже должны разбираться в медицине и кто их должен этому учить?— «Преподаватель на лекции мог четыре часа молчать». Что не так с медицинским образованием в России.— Зачем сдавать миллион анализов и в чем разница между российской и европейской системами медпомощи.
Сегодня наш гость — Андрей Солдатов, журналист-расследователь и автор нескольких книг о российских спецслужбах. Вот о чем мы с ним поговорили:— Какие в России есть спецслужбы (их больше, чем кажется) и делают ли они что-то полезное?— «Дух чекизма никуда не пропадал». Почему фсбшники живут по примеру советского прошлого.— Почему за убийство в России дают меньше, чем за госизмену — и общество с этим согласно?— «Эти товарищи вряд ли смогут собраться и создать новую Аль-Каиду». Почему необходима люстрация и чем она опасна.— Почему ФСБ заводит дела против активистов, ученых и просто случайных людей?— Спецслужбам нужен парламентский контроль — как в Канаде. А чтобы не было угрозы для секретности — не надо брать в Госдуму «уголовников».
Сегодня наша гостья — учредитель благотворительного фонда «Дом с маяком» Лида Мониава. Вот о чем мы с ней поговорили:— Почему дети в российских интернатах умирают миллионерами, но им нельзя купить лишний памперс?— Как получается, что на бумаге сирот гораздо меньше, чем на практике?— Как сделать так, чтобы интернатов действительно стало меньше?— Зачем россияне отдают тяжелобольных детей в интернат, чтобы потом снова оформить над ними опеку?— Как обеспечить человеку с инвалидностью самостоятельную, отдельную от родителей жизнь?
Сегодня наша гостья — медиаюристка, основательница и директор «Центра защиты прав СМИ» Галина Арапова. Вот о чем мы с ней поговорили:— Когда российские СМИ были по-настоящему свободными и с чего начался путь к тотальным запретам.— Как россияне видят свободу слова и почему они думают: «Лучше уж пусть цензура».— Откуда взялись «иностранные агенты» и зачем они нужны государству?— Кто на самом деле ругается матом в медиа, если это не журналисты.— Как закон о СМИ из «священной коровы» превратился в «решето».— Нужно ли вообще что-то запрещать журналистам?
Алексей Карелин
свежо предание да верится с трудом. Известные либеральные спикеры уже много лет говорят, всё пропало, конец путинизма близок, а ВОЗ и ныне там. Интервью с Зубаревич показывает, что режим может существовать долго. И я в очередной раз убедился, как всё эти популярные спикеры далеко от народа. Россия равно Путин укоренилось в умах многих простых россиян, пусть уважаемый политолог выедет за МКАД и поговорить с людьми на улице.
Алексей Карелин
спасибо, по новому взглянул на проблему