В новом эпизоде подкаста «Я и оно: как пережить онко» автор и ведущая Яна Седова поднимает тему генетических исследований в онкологии. Как давно они появились и чем отличаются? Зачем и когда их делают? Какие наследственные виды рака можно выявить с их помощью? Кому они показаны, если речь идет об установленном диагнозе — пациентам на ранних стадиях или тем, у кого болезнь дала метастазы; и как правильно читать иммунограмму — результат исследования биологического материала? На эти вопросы отвечает молекулярный биолог Дмитрий Шапочка, заместитель директора по научной работе киевской лаборатории CSD.

Диагностика наследственной предрасположенности и выявление мутаций

Есть два основных направления: превентивная диагностика, то есть, выявление поломки в генах, которые передаются по наследству, и выявление генетических мутаций для выбора лечебной тактики при уже установленном диагнозе. 

Самыми известными являются мутации в генах BRCA1 и BRCA2. Если обнаруживаются такие мутации, то вероятность возникновения рака молочной железы и рака яичников составляет до 80% в течение жизни, а риск возникновения рака яичников — 40-50%. Однако с этими видами рака связаны не только вышеупомянутые гены, поэтому стоит проводить тестирование и других генов, это называется исследованием генных панелей. 

При этом тестировании используется метод секвенирования нового поколения, NGS (Next-Generation Sequencing), он позволяет тестировать не один ген, не два, а сразу несколько десятков, это значит, что есть возможность протестировать все гены, которые связаны с высоким риском развития онкологических заболеваний. 

За разные виды онкологических заболеваний отвечают разные гены.

Не только рак молочной железы и яичников может передаваться по наследству, это также может быть колоректальный рак, в этом случае за него отвечают гены, которые относятся к синдрому Линча (наследственный рак толстой кишки без полипоза, связан с высоким риском возникновения рака толстой кишки в возрасте до 50 лет). 

Если в семейном анамнезе есть случаи колоректального рака и рака эндометрия (развивается в слизистой оболочке органа), то в семье может быть такой синдром, и тогда ближайшим родственникам показано тестирование NGS. Оно позволит в будущем правильно построить скрининг, чтобы выявить заболевание на максимально ранней стадии. 

Третья форма рака, которая часто бывает наследственной, это рак желудка, в народе его называют синдромом Бонапарта (у которого в семейном анамнезе это онкологическое заболевание встречалось часто). 

Кому показаны тесты?

Потребность в генетических тестах возникла с появлением таргетной терапии — это конец 90-х и начало 2000-х. Первым был изучен ген HER2/neu при раке молочной железы. 

Это гены, белки, которые в норме стимулируют рост и размножение клеток при наличии внешнего сигнала: клетке поступает сигнал, что надо размножаться и делиться. Когда она выполнила эту функцию, сигнал исчезает. Но в этих генах может происходить активация белка путем, к примеру, мутаций. И он начинает постоянно передавать сигнал к размножению клетки. Есть специальные таргетные препараты, цель которых — прекратить передачу сигнала поломанным геном, поломанным белком. Так можно блокировать рост опухоли. 

На сегодняшний день описано несколько десятков таких мишеней. При меланоме это мутация в гене BRAF или C-KIT, при раке легкого это может быть мутация в гене EGFR, ALK и других. 

В некоторых видах рака такие мутации встречаются довольно часто, есть много клинических исследований, доказывающих, что определенные таргетные препараты при этих видах мутация и при этих видах рака дают хороший ответ на терапию. Тогда тестирование на эти мутации входит в стандарты диагностики и лечения.  

Бывает, что у пациента таких мишеней нет, и тогда ему предлагают стандартные виды лечения. Однако обычно после третьей линии терапии никаких стандартов уже нет. Но если физическое состояние пациента позволяет получать терапию, тогда часто заказывают генные панели, это называется молекулярное профилирование, чтобы посмотреть, есть ли нестандартная мутация именно для этого вида рака, которая позволит предположить, что будет эффективен какой-то из таргетных препаратов. И это будет уже экспериментальное лечение, но оно может стать шансом для пациента.

Как изменяется опухоль во время лечения?

До лечения опухоль можно назвать «наивной». У нее есть некие генетические характеристики, но любая линия терапии будет давать эффект, и большинство клеток будет погибать от действия лекарств. Но при этом останутся некоторые резистентные клетки, не чувствительные к этой терапии, которые выживут. Это закон эволюции, и здесь работают те же биологические принципы, что и в мире, который нас окружает. Так с каждой линией будет повышаться резистентность и гетерогенность опухоли (отличные от большинства клеток характеристики), поэтому бороться с опухолью с каждой новой линией терапии все сложнее.

С появлением мощных таргетных препаратов и иммунотерапии стала возможной длительная ремиссия и для пациентов с продвинутыми стадиями при некоторых видах рака, если они получают полный ответ на терапию. 

Ремиссия также возможна, когда есть мишень для таргетного препарата, сильная мутация, и когда полный ответ дает первая линия терапии. 

Также длительной ремиссии позволяет достичь иммунотерапия, она может разблокировать механизм уничтожения опухоли, который по какой-то причине в организме застопорился.

Чем отличаются генетические тесты?

Есть множество названий — Oncodeep, Oncoselect, Caris, Foundation One — однако суть их сводится к тому, чтобы исследовать множество генов и найти мишень для таргетной терапии. Чем больше мутаций, тем больше вероятность того, что организм сможет распознать опухоль и атаковать ее, тогда пациенту показана иммунотерапия.

В некоторые исследования также входят маркеры чувствительности опухоли к химиотерапии. Но лучше принимать во внимание рекомендации международных протоколов лечения, которые давно себя зарекомендовали.

Как читать результаты иммунограммы?

Генетические тесты стали активно использовать в 2010-х. Тогда думали: теперь можно каждому пациенту подобрать персональное лечение и вылечить его. Однако при одной и той же мутации у одного пациента препарат работал, а у другого — нет. 

Затем появилась возможность проверять множество генов и выявлять разные мутации, которые по-разному влияют на функцию генов. 

По мнению Дмитрия Шапочки, интерпретировать результаты мультигенных панелей должны не только клинические онкологи, но и молекулярные биологи (молекулярные патологи). Ведь первые знают анамнез пациента, а вторые понимают разницу в мутациях генов и как клинически их применить.

***

Станьте частью сообщества друзей hromadske — поддержите наши проекты любой суммой на платформе Спільнокошт! biggggidea.com/project/spilnota-druziv-hromadske/