Александра Прокопенко: что случилось с российской экономикой в 2024 году и что будет в 2025-м?

Сергей Вакуленко: итоги-2024 для российской энергетики | Введут ли новые санкции на российскую нефть

Темур Умаров: что значит падение Асада для Центральной Азии и почему Западу стал важен этот регион

Олеся Вартанян: Ждать ли революции в Грузии, зачем Макрон звонил Иванишвили и при чем тут Россия

Екатерина Шульман: транзит власти в автократиях и при чем тут дипстейт в США и Османской империи

Артем Шрайбман: Лукашенко и падение Асада, «Орешник» в Беларуси и ожидания от Трампа

Александра Прокопенко: почему падает рубль — и чего ждать в конце года и в 2025-м?

Майкл Кофман: что происходит на войне в Украине и почему новая ядерная доктрина РФ переоценена?

Сергей Вакуленко: как Трамп повлияет на рынок нефти | Будут ли объединять нефтяные компании в России

Темур Умаров: что не так с миграционной политикой России | Усложнение интеграции и проверки ДНК на границе

Александр Габуев: чего ждать от Трампа по войне в Украине, отношениям с России и вопросу Тайваня?

Артем Шрайбман: ждать ли усиления репрессий в Беларуси к выборам? Зачем Лукашенко опровергает Путина

Александр Баунов: Трамп и чистка бюрократии. Как авторитарные режимы маргинализируют оппозицию?

Александра Прокопенко: почему растут цены и как проблемы с демографией влияют на экономику России?

Владимир Соловьев: итоги референдума в Молдове и чего ждать от выборов в Грузии

Сергей Вакуленко: что будет, если нефть подешевеет надолго? Теневой флот и экология

Максим Саморуков: Молдова — выборы президента, референдум о евроинтеграции и рычаги влияния Кремля

Артем Шрайбман: Лукашенко и Гаагский суд. Реакция общества на полеты российских беспилотников

Темур Умаров: Как Глобальный Юг смотрит на ядерный шантаж Путина? Чем опасны антимигрантские законы

Александра Прокопенко: Бюджет-2025 — рекордные военные расходы. Сильно ли срежут социалку?