Карел Чапек: «Война с саламандрами»
Update: 2020-04-01
Description
«Эту партию я проиграл. Меня вдруг охватило такое чувство, будто каждый
ход на шахматной доске не нов и был уже когда-то кем-то сыгран. Быть
может, и история наша была уже кем-то разыграна, а мы просто
переставляем свои фигуры, делая те же ходы, и стремимся к тем же
поражениям, какие уже были…». «Кто-нибудь же должен оставаться
нейтральным, чтобы поставлять другим оружие и все такое». Это лишь
несколько из пронзительных цитат из романа-антиутопии «Война с
саламандрами», вышедшего в 1935–36 гг. и оставленного нам Карелом
Чапеком, гениальным чешским провидцем, как отмечал богемист Олег
Малевич, переводчик романа на русский язык. «Верховный Саламандр –
человек. Его настоящее имя – Андреас Шульце, во время мировой войны он
был где-то фельдфебелем». Чапек, предостерегающий перед нашествием
нацизма, по сути, бросил вызов Гитлеру, которому донесли о выходе в свет
антишафистского романа. Однако в руки гестапо его автор не попал;
судьба распорядилась иначе, дав писателю в декабре 1938 года пропуск в
иной мир по причине болезни и оградив его от созерцания мрачной
картины протектората Богемии и Моравии, в который превратилась его
любимая Чехословакия.
ход на шахматной доске не нов и был уже когда-то кем-то сыгран. Быть
может, и история наша была уже кем-то разыграна, а мы просто
переставляем свои фигуры, делая те же ходы, и стремимся к тем же
поражениям, какие уже были…». «Кто-нибудь же должен оставаться
нейтральным, чтобы поставлять другим оружие и все такое». Это лишь
несколько из пронзительных цитат из романа-антиутопии «Война с
саламандрами», вышедшего в 1935–36 гг. и оставленного нам Карелом
Чапеком, гениальным чешским провидцем, как отмечал богемист Олег
Малевич, переводчик романа на русский язык. «Верховный Саламандр –
человек. Его настоящее имя – Андреас Шульце, во время мировой войны он
был где-то фельдфебелем». Чапек, предостерегающий перед нашествием
нацизма, по сути, бросил вызов Гитлеру, которому донесли о выходе в свет
антишафистского романа. Однако в руки гестапо его автор не попал;
судьба распорядилась иначе, дав писателю в декабре 1938 года пропуск в
иной мир по причине болезни и оградив его от созерцания мрачной
картины протектората Богемии и Моравии, в который превратилась его
любимая Чехословакия.
Comments
In Channel
Download from Google Play
Download from App Store
United States00:00
00:00
x
